В послевоенное время отношение советской власти к Церкви положительно изменилось. Стало возможным в отдельных городах и селах открывать приходы. И в 1947 году верующие жители Сталинска решили обустроить храм, который находился бы рядом с вокзалом и в то же время на отшибе (открыть его в другом месте не позволили бы). К тому же один из прихожан увидел сон, что именно на этом месте должен быть храм Михаила Архистратига. И тогда на средства старца Адриана и Фёдора Летуева была куплена большая деревянная изба у железной дороги, которую и переоборудовали под молитвенный дом Михаила Архангела.
Купленный дом не был просторным, чтобы вместить всех желающих, да и по техническим требованиям имел немало недостатков. Он стоял на кирпичной основе в два ряда прямо на земле, и этот «фундамент» вскоре стал разлагаться от сырости. Стены были наполовину из шпал, а частью из шлакоблоков, между которыми не было плотного примыкания, и потому зимой было холодно. Но новые обладатели были и этому рады, сразу же зарегистрировали его как молитвенное помещение.
Первым настоятелем стал протоиерей Николай Шетнёв, старостой - Сергей Морозов. Затем некоторое время настоятелем служил священник Николай Сысоев, переведённый впоследствии в Никольский храм в Старокузнецк, а отец Николай Шетнёв вернулся на прежнее место.

В начале 50-х власти всё неохотнее позволяли обустраивать храмы, а с началом хрущёвской борьбы с культом личности Сталина началась и борьба с культами вообще.

20 февраля 1964 года указом архиепископа Новосибирского и Барнаульского Кассиана в Михайло-Архангельский дом молитвы в качестве второго священника был направлен из Никольского собора г.Казани молодой священник Василий Буглаков, ставший затем почти на полвека настоятелем храма, ныне почётным.

В феврале 1972 года отец Василий получил благословение архиепископа Гедеона на строительство нового каменного храма взамен обветшалого дома молитвы. 70-е годы стали для церкви эпохой стабилизации - после второй советской антирелигиозной войны, в ходе которой Хрущёв позакрывал в стране больше половины храмов, Брежнев позволил оставшимся восьми тысячам приходов жить и, что немаловажно, перестраивать приспособленные дома молитвы в нормальные храмы.
В 1973 году церковный совет обратился в Центральный райисполком с первым заявлением о перестройке молитвенного дома. Техническая комиссия бегло осмотрела здание и составила акт, предписывающий провести ремонт фундамента, не трогая крыши и стен. Но верующие мечтали совсем о другом - о настоящем храме. Весной 1973 года после неоднократных обращений приходского совета власти разрешили-таки строить новое здание, но в другом месте - на Соколиной горе или у кладбища в Редакове - местах крайне неудобных. Первое было недоступно ни пешеходу, ни транспорту, да и не было туда никакой дороги.
Второе расположено вдали от города и тоже на значительном возвышении. Но главная причина еще и в том, что туда не было, ни одного автобусного маршрута, кроме двух поминальных дней в году. Староста церкви Михаил Александрович Елохин поехал в Москву, в Комитет по делам религий при Совете министров СССР. Там его просьбу удовлетворили. Но даже это не сподвигло городскую власть уважать верующих - разрешения от горисполкома по-прежнему не было. В ход шли любые доводы. Одним из них стало якобы небольшое число верующих. Опровергать его пришлось своего рода “следственным экспериментом” - фотографировать толпы прихожан, возвращающихся с праздничных служб по тропинке вдоль канала. Но власть была непробиваемой.

А потому прихожане начали подготовку к строительству. Был запасён кирпич в количестве 200 тыс. штук, цемент, вырыт котлован для фундамента, проложена вдоль водоотводного канала дорога к храму. И, что немаловажно, вместо ограды из штакетника возвели массивную и непроницаемую - почти крепостную - кирпичную стену. За ней можно было защититься от “родной” советской власти, а заодно скрыть приготовления. О том, что прихожане церкви на Транспортной ведут строительные работы, председателю горисполкома Николаю Спиридоновичу Ермакову донесли слишком поздно. Уже успели залить фундамент и воздвигнуть вокруг старого деревянного здания три стены будущего храма. Люди работали трое суток подряд - и днём и ночью - более ста человек одновременно, включая стареньких бабушек.

Храм строили без профессиональных чертежей, почти на глаз. Никакого технического надзора не велось, а главный архитектор города Александр Иванович Выпов, если и посещал стройку, то только для того, чтобы проконтролировать, не слишком ли высоко планируют батюшки крест. На этом “помощь” города и закончилась. Храм построен только благодаря мужеству, вере и трудолюбию верующих и по Божьей воле.


21 ноября 1976 года, в день престольного праздника, храм был освящен архиепископом Новосибирским и Барнаульским Гедеоном (Докукиным). По этому случаю в храм приехали совсем незнакомые паломники из отдаленных городов, в том числе из Москвы и Киева. Некоторыми из них были подарены для храма старинные иконы и требное Евангелие в металлическом окладе. Для советского времени подобное строительство было громким событием. В первом номере Журнала Московской Патриархии за 1978 год был опубликован об этом материал с фотографиями.


В течение последующих десяти лет продолжались всевозможные работы: взамен почти плоского перекрытия с маленькой главкой появилось новое чердачное пространство с большим барабаном и куполом, а также меньшие купола, которые были увенчаны ажурными крестами по эскизам протоиерея Василия Буглакова. Был украшен резьбой и позолотой иконостас, перестроена галерея для хора. Кроме того, в храмовый комплекс вошли крестильный храм, построенный в 1978 году, и двухэтажный корпус 1984 года.

Первоначально храм задумывался как однопрестольный, но после его возведения приходом решено было сделать в подвале ещё один престол во имя Трёх Святителей, который получился довольно низким.

План всего храма решён экономично. При средних размерах он весьма вместителен. Храмовая часть объединена с трапезной в один объём, освещённый двумя рядами окон по северному и южному фасадам. Апсида-алтарь имеет два отдельных входа. Потолок со световым барабаном слегка изогнут и напоминает пологий изогнутый парусный свод. Интерьер в художественном отношении выглядит завершённым в комплексе с резным иконостасом вишнёво-золотистой окраски и киотами. Его объёмно-пластическое решение выглядит достаточно выразительно. Иконы изначально были писаны масляными красками на холсте, но постепенно заменялись на более совершенные в старинном стиле.
С благословением Божиим и при активном участии неутомимых прихожан за период 1989-1990 годов офисное двухэтажное здание с крышей и бетонным подвалом для хранения церковных товаров было завершено. С течением последующего времени в трапезной было установлено кухонное электрооборудование и необходимая мебель.
Завершающим объектом в церковном строительстве требовалось еще сравнительно небольшое здание под сторожевое помещение, для прачечной и комнаты для книжной лавки. А пространство между задней стеной и церковной оградой предусматривалось накрыть и использовать для длинномерных запасных материалов. Там же оборудовать мучной склад. Этот одноэтажный дом был закончен в 1992 году.